| |
Утро для нас с Оксанкой вылилось
в хождение по домам и дачным участкам в поисках молока для жадного до
молока, но ленивого до хождения коллектива. Прямо с утра, только высунувши
нос из спальника Тарас*** задал потрясающий
вопрос, прямо хит :
- "А
забегаловки в Каньоне есть ?"
-
"ЕСТЬ !!!" (хором).
- "И
по 2 метра есть, и по 3, и по 6 тоже !!! Вот так, прямо по стенкам, на
них и забегаешь !"
*** Внимание, корректировки от 30.12.2000.
Тарас клянется, что такого в жизни не говорил, что это все - Алексей.
Гм, а у меня в блокноте Тарас фигурирует...
 Стройка
успенского монастыря все идет. Как пел Высоцкий, "Ширится, растет заболевание"...
- Скоро застроят все окрестные обрывы, а там глядишь и ворота с замкОм
появятся на дороге... И нам, как в песне, останутся только слайды... Чуфут
- кале тоже был на месте. Только стоимость посещения несколько выросла
- уже 4 гривны с СНГ-овца просят и 8 с совсем уж зарубежных. И полянка,
на которой мы много лет назад ночевали, заросла почти полностью. Зато
на месте захудалого каменного домика у родничка перед подъемом на плато
солидное кафе построили. Народа наверху было видимо-невидимо, ступить
некуда. Как тараканы по щелям разноцветные толпы бегали по оборонительным
рвам и пещерам.
 Так,
заметки на полях - Бахчисарайский дворец расположен на улице Ленина (тоже
караима, в определенном смысле) - прикольно, как говорит Тарас. Вот Тохтамыш-то
хан обрадовался, если бы прознал, до чего подобные караимы его страну
довели... Кстати, памятники Ильичу все на месте - и в Одессе, и в Симферополе
с Бахчисараем. Чтит самостийная Украина Вождя.
 Все
туристы усиленно восторгались караимами, которых евреи считали братьями
по вере, а караимы себя евреями совершенно не считали и боролись за светлое
звание караимов *** . В пылу этой борьбы
они резко поуменьшились числом и мимикрировали в многие другие национальности
Союза, кто-то даже в маршалы в Отечественную выбился. Экскурсовод по-секрету
сообщил, что из почти 2000 оставшихся в мире караимов 78 все еще живут
в Бахчисарае.
***
Внимание, корректировки от 31.12.2000 из
Манитобы, что в Канаде. ..."те
времена, когда караимы отмежевывались от евреев и в результате имели режим
благоприятствования в торговых делах в России давно канули в лету. Сейчас
они, дабы выехать в Израиль, превращаются именно в евреев"...
Мы впервые увидели, как медленно и торжественно, со страшным скрипом и
каким-то надсадным хрустом открываются огромные главные ворота, - то был
великий час выпуска Водовозки. Она, с трудом переваливаясь с боку на бок
по глубоким колеям, и обильно орошая влагой окрестности, ползла к выходу
из города, явно гордясь своим сходством с теми древними многочисленными
арбами, которые в память о себе оставили те самые колеи на дороге.
Автобусы на Соколиное ходят в 13.30 и в 14.20 - как раз для тех придумано,
кто любит по утрам ходить гулять на Чуфут-Кале и подолгу засиживаться
на обрывах. Мы явились на автостанцию в самый последний момент. Внезапное,
принятое за 10 минут до отхода автобуса на Соколиное решение материализовалось
о дновременно
с моим ножом в виде огромного полосатого херсонского арбуза, которого
мы залопали с трудом, но с удовольствием - это после многочисленных булочек
с кефиром. И через 5 минут, уже привычно обтекая липким розовым соком,
мы, облизываясь, погрузились в полупустой автобус и выдвинулись, предварительно
посетивши привокзальное заведение - мы уже ездили как-то из Алушты в Симферополь
после такого арбузика...
Сразу после выезда из Бахчисарая,
слева появляется V-образная щель в сплошной каменной стене. Это у Танкового,
своеобразных "врат" Большого Каньона, где заканчивается унылая равнина,
и начинается самая маленькая, но очень красивая Первая гряда Крымских
гор. Там, где-то там, за холмами-обрывами-зеленями, за Танковым, Куйбышевым
и Ароматом, нас уже год ждет главное чудо Крыма - Большой каньон. И нам
просто нельзя побывать в Крыму и не увидеть Его...
Да, ленивый турист это все-таки что-то, особенно когда он при деньгах.
Ну не любит такой турист по асфальту ходить, это его внутреннее равновесие
нарушает. Вот по буеракам - это завсегда пожалуйста, но по асфальту -
фиии, это уже не для нас. Для нас - маршрутка до ресторана, да не простая
безликая железяка , а вещающая приятным, чувственным голосом, голосом
мечты самых сексуальных снов подростка: "Осторожно, я еду назад!!!" Водитель
у нее тоже был ну просто отпад, косой донельзя, вообще непонятно, что
он там себе внутри видит, он левым глазом на правую сторону дороги смотрел,
а правым - на левую...
 Ну,
лесник разумеется был на посту. Он нам очень обрадовался. И сразу начал
лопотать про повышенную пожароопасность, всеобщую лесозакрытость и абсолютную
невозможность бесплатно уйти в Каньон по причине скорого вечера. Попов
его уговорил на сколько-то там гривен, по две с половиной что-ли на личико,
это уже не имело значения, мы уже шли в Каньон. Шлагбаум, резные фигурки
у дороги, спуск к речке Первой по нашему, Сары-узень по-татарски, Желтой
по-русски, короткий переход к речке Второй по нашему, Аузун-узень по-татарски,
Устьевой по-русски, вход в лес, тот самый лес, который есть только на
входе в Большой каньон и первый подъем, дорога к Дубу, поднимаясь по которой
я почему-то всегда вспоминаю очень натуристический и грустный японский
фильм "Легенда о Нараяме".
Мне всегда кажется, что насколько легко пройдет этот подъем, таким и будет
весь Большой каньон, помните, как Первая Вуаль в Лабиринте в "Хрониках
Амбера"? Где надо идти медленно и уверенно, не останавливаясь, иначе
- смерть. Я еще помню тот год, когда мы были слабенько подготовлены и
не могли без передышки взобраться даже до Дуба, Каньон нам казался совершенно
неприступным, а с рюкзаком просто непроходимым. Давненько это было...
Теперь мы взлетаем к дубу вспотевши, но как на крыльях, и Каньон теперь
у нас проходит точно также - вспотевши, но как на крыльях.
 У
дуба (остатков) мы остановились основательно. В очередной раз было решено
попробовать взглянуть на Каньон сверху, как завещал нам Славка Греча,
единственный из наших, кто его оттуда видел. Написано в путеводителе от
дуба - вверх, ну мы и ломанулись. Полчаса по буеракам и все в гору, без
тропы - что-то в этом было неправильное и убогое. Мы сползли вниз, и вернулись
на исходную. В Бахчисарае я купил у детишек пару путеводителей 60-затертого
года, там черным по белому было написано, что там хорошая тропа... Единственная
хорошая тропа начиналась метрах в 50 от дуба в сторону Каньона. Было уже
6 часов, начинало темнеть. Народ нам дал час на разведку.
Откуда только силы взялись.
Скрипя зубами от боли в колене я понесся вверх по склону.  Крутая
тропа очень долго петляла, огибая припавшие к земле валуны в бахроме седых
лишайников. Ее со всех сторон обступали древесные стволы - грубая твердая
кора вековых дубов оттенялась тонкими линиями молодых зеленоватых осин.
Мы остановились на секунду передохнуть на лужайке и опять почти побежали.
Ну Тарас у нас мастер бегать как олень, Лешка тоже не промах, я шел только
на одном энтузиазме и сознании, что надо попытаться, - уже 2 года пытались.
Попов с Костиком поотстали. Задыхаясь, чертыхаясь и думая, что мы идем
не туда мы продолжали ползти вверх. Только когда тропинка неожиданно стала
спускаться в большой и темный овраг я понял, что мы все-таки идем правильно.
Было что-то такое изложено про овраг в той книжонке, определенно было...
"Будьте осторожны, мечты иногда
сбываются". - Эта надпись, висевшая над столом Оксанки Приваловой, самого
главного солнышка и красивули "Релсофта", всегда имела для меня этакий
двойной смысл. Да, мечты иногда сбываются, надо только очень-очень этого
хотеть.
- Я пишу эти строки, сидя на
краю трехсотметрового уступа, глядя на Ванну Молодости, бывшую в девичестве
Караголь, что значит Черное Озеро, ужасно махонькую и действительно черную,
как старая бронзовая копеечка,  окруженную
чуть заметными букашками людей. А вот, тут, рядышком, два шага - и Весь
Каньон. От самого начала и до самого конца. Я чувствовал, что это будет
великолепно, но увидеть Его своими глазами это было просто шоком. Господи,
насколько это величественное зрелище - он действительно поражает воображение
своим ужасным великолепием, как писал Пузанов. Теперь я его понимаю, очень
хорошо понимаю. Внизу, там, совсем внизу, совсем маленьким выступом виднелся
наш Зуб, что у Пании, наше излюбленное место ночевки и любования этим
самым Мысом Первым, на котором мы сейчас так гордо восседаем.
35 минут туда и 35 минут обратно.
Мы немного заблудились и вышли к дубу уже практически из Каньона, спустившись
как раз у указателя "на Голубое озеро" - там тоже есть очень хорошая тропа
наверх. Сережка с Костиком не дошли минут 10 и вернулись - обидно за них.
Лешка с Тарасом были на верху блаженства, но мы как-то не сговариваясь
изо всех сил старались сдерживать эмоции, чтобы ребятам было не так грустно.
Уже совсем темно, поставлены палатки, привязан к дереву японской изолентой
фонарик, шумит примус. У меня все еще не проходит эйфория от увиденного.
Я все еще живу теми стенами и той микрованной Молодости, и знаю, что завтра
я буду идти по Каньону, глядя на него уже совсем другими глазами, глазами
человека, который был выше всего этого, но уважения и благоговения перед
ним у меня от этого только прибавилось. 
Вот, ни за что обозвали Лениным в Шушенском - а что я такого делал? Просто
тихонько писал в тусклом свете примуса... Народ кушать жаждет немеряно
- судорожно вспарывает одна за одной банки тушенки, настроение великолепное,
только Попов несколько кисловат, чувствует себя обманутым, я его почему-то
очень хорошо понимаю. Все жаждут съесть аперитивчик - шматок сала, щедро
отрезаемый Тарасом от второго уже кусочка, честно донесенного до самого
Каньона.
Тарас нарезает сало и хихикает,
рассказывая, какими способами он тщательно избегает помогать родителям
на 4 гектарах, Костик очень его понимает - он бегает от 12 соток, я от
6, и только Попов, как всегда самый предусмотрительный, или быть может
самый ленивый, убедил своих еще в горбачевские времена огородов никаких
не брать. Мы ему сообща завидуем, а Тарас отрезает ему кусочек потоньше,
чтоб не зазнавался.
Уже практически закончен 9 день
похода, а мы ни разу не поругались. Это - хорошо и правильно, коллектив
подобрался покладистый и идейный, с пониманием, как говорил товарищ Сухов,
большой специалист в разношерстных коллективах. Да и вообще, как говорит
наш товарищ Попов, поход проходит просто на ура. Боже, какое вкусное сало...
А вот и отпечаток на бумаге в блокноте остался...
На том месте, где в прошлом
году стояла наша с Иннкой палаточка, обосновалась какая-то другая парочка,
мне от этого было грустно и тоскливо, просто хоть вой... А потом все-таки
наступила ночь и все погрузилось во тьму.
День
Десятый
|
