На предыдущую страницу

Yirmi Beşinci Eylülde (25 сентября).

Подвиг Третий.

Хр. Худасик (Hudacik) - каньон Гёйнюк (Göynük)

 

 

Опущение по-сахарски, не чересчур благозвучный каньонинг и крохотный кусочек детства.

Чёрные шишки рассвета.Убоявшись неоднозначной реакции товарищей, я ещё с вечера сменил настроенное на будильнике Семь-Сорок (действительно, если дома побудка наступает именно в 7.40, разве это не повод использовать известный одесский хит?)  на нетленку куда более нейтрально настроенного Бандераса "Ai-ai-ai-ai, mi corazon". В 5.40 зажигательный баритон Антонио тоже прозвучал не фонтан, но хоровой - чтобы не выразиться оральной - "Кармины Бураны" народ спросонок мог ещё компетентнее не оценить. Глаза всё ещё не желали разлипаться, а шаловливые ручонки уже выудили из-под палатки штатив, едва поспевая за ногами, которые вопреки анабиотическим стремлениям тушки направились вниз по буреломистой балке на рандеву с седловиной, за которой ночью так сочно и колоритно красовалась Анталия. (Тьфу ты, чуть было не ляпнул Алушта). Нет, господа, Inçegeriş-Taş, при всей его сравнимой высоте, был нисколечко не похож Демерджи. Просто заглавные буквы названий городов подходяще совпали…

Завтрак под Sariçinar-Dağ (1811м)Невидимый город грезил о вечном в серо-голубой дымке севера. Звёзды успели попрятаться, но лимонно-оранжево-фиолетовый градиент неба был сам по себе достоин внимания. Особенно - в контрасте с силуэтами стволов деревьев, тянущихся к космосу. Там, где восходило солнце, пожар, очевидно, был сильнее (разве я не упомянул вчера, что мы бросили кости посреди очень старого горельника?..), стоящие редкой стеной сосновые "трупы" намертво переплелись превращёнными в уголь ветвями, а их сморщенные шишки в контровом освещении казались яблоками с дерева Познания Зла. Костра на завтрак мы тоже решили не возжигать: зачем лишний раз гневить и так уже нещадно опалённых сущностей гор. Мне всё это было только на руку, вернее, со спины. Кроме того, не мешало бы продолжить апробацию аборигенного бензина до того, как заковыряемся в настоящее "высокогорье". До сих пор бензин вёл себя благопристойно: сажей на дно кастрюли не чадил, форсунку 0.35 не загаживал. Да и мягкие резиновые уплотнители "бензобаков" относились к нему вполне благосклонно. Правда, резиновые кольца почему-то пытались прилипать к краске измятых емкостей, заставляя откручивать крышку с применением тут же подобранных деревянных “рычагов”. Может статься, что широкая проушина в крышке именно для этого и была привнесена разработчиками.

Je ne mange pa ДОБАВКИ!В утренних повадках Тахира и Лёшика чётко прослеживался флёр обитателей крупных, а иногда и просто столичных городов: ну какому вменяемому молдаванину придёт под кушму идея завтрака фруктовыми мюслями и прочими быстрорастворимыми овсянками?!! Молдаванин и из меня получался хуже некуда: какая может случиться мамалыга с овечьей брынзой, сметаной, жареной рыбой и муждеем, когда в рюкзаке целых восемь упаковок незалежной "Мивины" заначено? Её, родимую, и стану из суток в сутки хомячить, дай Бог царствия небесного моей бабушке из-под Белой Церкви... А что до сырокопчёной "Московской", во имя Большого Брата любого из братских народов живота своего не пожалею! Пока я вам тут интернациональную гастрономическую парадигму излагаю, Лёшик попробовал под шумок избавиться от энергетически-ореховых баров, но мы это вопиющее уклонение от тяжеловозничества отринули с негодованием, достойным наиБла-ароднейших Донов планеты. Тут на целый воз квадратных километров воды ни глотка, а исполненные свирепого коварства канадцы провиантом повышенной вязкости и сахаристости соблазняют!

Всё тот же Inçegeriş-Taş.Долго ли, коротко, выступили мы на маршрут. Безымянное ущелье съезжало меж именитых хребтов строго на юг, позволяя ярящемуся Солнцу простреливать себя навылет. Сосны толпились слишком тесно, чтобы получалось любоваться видами, и это было обидно. Не так часто я оказывался меж двух практически симметричных "тарак-ташей", каждый высотой более километра. Даже всемогущий Гугль Мэпс, настроенный на максимальный коэффициент увеличения масштаба по высоте, не смог бы передать малой толики окружающего нас величия. Сказать, что местность оставалась каменистой, язык не поворачивался: она была сплошным камнем с незначительным добавлением хвои.

Только на подступах к загадочному погосту - мы так и не сумели диверсифицировать древние захоронения от абстракции нагромождений глыб - тропа, наконец, исполнилась гуманизмом и позволила зевать по сторонам. Отсутствие воды в тенистой замшелой балке, вдоль которой мы продолжали спуск, действовало на нервы даже посильнее солнца. Обещанный Бабушкой Кейт источник так и не капитулировал, хотя я прошерстил русло вверх и вниз метров на тридцать, в процессе чуть не гробанувшись с наклонной плиты, оказавшейся, несмотря на вселенскую сушь, нереально скользкой. Пикировать пришлось бы верных метра четыре, чего было вполне достаточно для длительной хромоты, если не более ”тяжких телесных”. Нужно быть еще осторожнее…

Свет уже "не торт", но горы - та ещё "пироженка". (Фото Т. Бедертдинова)

О чём ещё очень хочется упомянуть – ума не приложу, как здесь можно идти без тропы, и как эту тропу турки (или греки…) вообще сумели протоптать. Влево и вправо простирались, блин, реально пугающие заросли. Колючие, как дикобразы, кусты, бугристые лианы толщиной в бицепс, мирт и можжевельники всех мастей, похожая на жёсткую проволоку подушкообразная трава по низу… Без настоящего мачете я и комбинезона из 1000-ной кордуры восемьдесят процентов кожи вместе с термобельём во устрашение прохожего населения на просушку развесишь. Дорожка стала метаться галсами, в ущерб километражу приноравливаясь к всё усложняющемуся рельефу.

И чуть-чуть "по ровному".То там, то сям топорщились внушительные каменные сбросы. Не факт, что это были заявленные водопады. Факт, что ещё час-другой треккинга без воды, и пусть я не фан “Сумерек”, но стану задумываться об отращивании вострых клыков. Не вампирьего алкоголизма ради, но священной цели выживания малых народов! Мы уже какое-то время спускались по правому борту ущелья. Лес существенно поредел, но камня сделалось ещё больше. Чтобы не отставать от и прежде отличавшегося прытью на спусках Тахира, мне приходилось выкладываться полностью. Потом мы тормозили, валились куда попало, и честно дожидались невозмутимого, как египетский сфинкс дохлый лев Лёшика.

Delik-Dağ, 1654м, во всей красе.Райский шум воды служил нам наградой недолго. Родник вкупе с ручейком был наглухо каптирован в железобетон. - У-БИ-ВАТЬ!!! - уши слышат, а зуб неймёт!!! Как крысы, посовав обострившиеся от жажды носы во все перспективные щели между камней, мы еле-еле разворошили лаз к заветной "подкаменной тунгуске". Погрузившись в сырую чёрную неизвестность по самое плечо, Лёшик извлёк не свет божий первую 0.25-литровую “каплю” счастья. До сих пор я воспринимал эту “самолётную” тару насмешкой и открытым проявлением недружелюбия к пассажирам экономического класса. Теперь Лёшика оставалось только поблагодарить за предусмотрительность: ничем иным зачерпнуть воды в вырытой норе было ни физически, ни физиологически невозможно. Тахира явно забавлял аристократически откляченный тыл нашего водочерпия: и с той, и с этой стороны ручья, прицеливаясь фотоаппаратом, подкрадывался… Чтобы не обеспечить Тахиру еще БОЛЬШЕГО повода для самовыражения, сменив Лёшика, я растянулся в полный рост на камнях и, после нескольких царапин во время странствий по неведомому лабиринту (интересно, водятся в этой местности скорпионы?...), сумел дотянуться бутылочкой до ленты воды глубиной сантиметра четыре.

Вода или скорпион? (Фото Т. Бедертдинова)Сколько таких напёрстков мы "вмазали" на троих, даже подумать страшно. В таком деле самое главное - не дать себе засохнуть, пока с бутылочкой взасос целуется кто-нибудь другой. Дальнейший марш проистекал на более мажорных оборотах, да и дно ущелья постепенно выполаживалось, покрываясь оспинами эворзионных ванн, и даже смыкаясь прижимами, обходить которые по пересохшему руслу получалось одно удовольствие. Как-то незаметно мы впились в щетину зарослей, миновали ее, протиснулись сквозь глыбовый завал, похожий на стадо опочивших морских черепах, и замерли на берегу изумрудного озера. Вернее, не озера, а культурной запруды: с баром, разделённым по половому признаку туалетом, огромными белыми зонтиками и круглыми стационарными плотами для неугодных Аллаху возлияний “симпозиумов” на воде. Поджарый, похожий на профессионального скалолаза бармен великолепно изъяснялся по-английски. Не исключено, что он знал и русский, но мы всё ещё продолжали шифроваться. "Эфес" в "Göynuk-Bar" стоил те же самые шесть лир, что и в Анталии, что не могло не радовать.

Великая Ликийская Стена. (Фото Т. Бедертдинова)

Ещё больше не могло не радовать, что исконно непьющий Лёшик вдруг тоже попросил оформить ему бутылочку пивчанского. Сначала - виски, потом коньяк, теперь вот, и до слабоалкогольных напиткОв докатились… Продвигаясь настолько уверенными темпами, мы рискуем заполучить "Delirium Tremens Canadians" задолго до прибытия на Тахтали. Пиво казалось, успевало впитываться стенками пищевода. Вжик - голова поплыла, Хилым в Ликии не напиться! (Фото Т. Бедертдинова)дыхание участилось, потом ощущения сходят на нет, и ты уже снова готов к подвигам. Главный “подвиг” заключался в вотуме доверия украинской “Терре Инкогните”: 20-литровому жёлтому гермомешку предстояло оберегать от происков жидкости "железки" на кругленькую сумму, даже если переводить ее в фунты. Во вторую, 10-литровую “герму” мы планировали упаковать документы и деньги, но дело организовалось иным способом. GPS я тоже решил взять с собой. Не чтобы "разблуждаться", но знать, как сложно и сколь глубоко можно внедриться в Его Гёйнюкское Каньончество без специального снаряжения. - Мало ли, попадёт вожжа под мантию при рюкзаках его однажды пройти?

Беседа в двух плоскостях. (Фото А. Глущенкова)Словоохотливый за неимением клиентов бармен подскочил забрать опустевшие ёмкости, но был остановлен и опрошен на предмет продолжения Likya Yolu, без вести сгинувшего на берегу озерца. “Продолжение” было обещано у щита за рекой, а ближайший источник - неподалёку от бара, в направлении Хисарчандира. Родник оказался тем еще Hi-Tech креативом. Пепельно-серая от ветхости долблёная колода убегала в непролазные заросли, взбиравшиеся по почти отвесной стене. Раз в полминуты где-то высоко наверху щёлкало реле, включался электронасос, рождая нервную струйку толщиной в полмизинца. И на том çok teşekkür ederim, - мы уже грешным делом насчёт "питьевой реки" между собой прикидывали... Бармен тем временем оказался ещё большим душкой, чем мы ожидали: подписался бесплатно стеречь рюкзаки, если мы по возвращению еще раз закажем bira. Насмешил. Какой Бла-ародный Дон от бокальчика bira на каньон грядущий откажется?!!"Tripple-bira" и одна "нержавейка".

Теперь, когда руки развязаны, стало возможным, как говорят на диком Западе, "go wild". "Необузданные дикари" обулись в шорты и тапочки, цапнули кто - полиэтиленовый мешок, кто - опрокидывающийся сам в себя китайский рюкзак и, пока бармен не передумал, поторопились убраться со двора. Журчащая на разные лады переправа по камням мне настолько понравилась, что я тут же пообещал себе поближе к вечеру её обязательно "окучить" на флэшку. Буквально сразу мы обнаружили на правом берегу Гёйнюка обещанное продолжение Ликийки.

Лёшик в пространстве Kaca-Dağ. Не забываем, что голое "с" в турецком читается как "дж".Вросший в грунт огромный валун указывал красными стрелками куда-то чрезвычайно вверх и на юг. Лучше бы я эти заросли увидел завтра: меньше знаешь, крепче спишь. Если присмотреться, становилась видна та гигантская работа, что проделали строители, "облагораживая" дорогу в каньон. Я даже занервничал: ну, правда, нельзя же ТАК издеваться над нашей общей и единственной Мамой-Природой. Правый борт копали, грызли, жгли и взрывали, хотя в последовательности надругательств могу и ошибаться. А чего стоит забор, тонкими тросами отделяющий праздно шатающихся отдыхающих от манящей бездны! Дорога тянулась метрах в полусотне над руслом реки, да по такому рельефу, что прямо дух захватывало.

Göinük Kanyon на подходе.Расчлененные на отдельные паззлы стены Гёйнюк-каньона чем-то напоминали Узунджу на самом подходе к Колхозному, но - исключительно пока вглядываешься строго вниз. Потому что слева и справа царапали небосвод такие мощные контрфорсы, что я начал подозревать, что преодоление этой преграды верхом не самая светлая идея. Стены каньона были настолько изощрённо погрызены эрозией, что казалось, залётная моль случайно крылом зацепится - всё вокруг карточным домиком в себя сложится, и, как говорили Стругацкие устами рыжего Шухарта, "пусть никто не уйдёт обиженным..."

Водопады по-ликийски (Фото Т. Бедертдинова)Вертикальные столбчатые отдельности левого борта висели на честном слове. Под ними пенились декоративные каскады. Нанизанные на голубую ленточку реки жемчужины заводей дарили пристанище дремотно-неподвижным облакам. Скользящую вниз дорогу - "перевал" склона остался позади - как на строевом смотре окружили сосны. Слева длилась каменная плита, дерзко поцарапанная зубами экскаваторов. Вид её заставлял сожалеть, что я не геолог: неукротимый в гневе Гефест приподнял и вывернул пласты осадочных пород, задрав складчатость почти вертикально. Сердце замирало в предвосхищении чего-то особенного: каждый шаг мы углублялись в прошлое, или, по самой крайней мере, путешествовали из прошлого в грядущее на невидимой машине времени.

А потом Тахир углядел самого настоящего yengeç - краба. Бурого-такого клешненосца, бочком-рачком перебирающегося из каньона к соснам. Одному лишь дедушке Дарвину ведомо, чего эту животинку вынесло из родной стихи на горячий, как сковородка, гравий дороги. Подозреваю, это был солнечный удар. Не исключаю также, что десятиногие членистоногие научились у воронья вить гнёзда, а у белок - грызть шишки. Всё-таки не абы какие попало, а именно высшие раки*! Вильнув хвостиком вправо, дорога спустилась к самой воде и сгинула в камнях. На “нашем” берегу желтел киоск-стойка с цветными агитками, нумерованными касками и щитами фотографий "непередаваемых ачючений". На противоположном берегу коричневым ящиком кубилась двухдверная избушка с длиннющей вереницей гидрокостюмов по фасаду.Турецко-сухопутный yengeç. (Фото Т. Бедертдинова) Мы направились к стойке. Русским языком "обилечиватель" не владел, зато владел чувством юмора. Ещё дома я переживал, что на мою ярко выраженную громоздкость гидрашки не подберётся. Какое там, у них в ассортименте оказалась даже такая, которая могла кому угодно позволить почувствовать себя шарпеем. Впрочем, мне её не отдали, для начала предложив попробовать запихаться в XXL. (Вот оно, то самое чувство юмора, о котором говорилось выше - перед моим мысленным взором возникла сцена одного из трёх “Голых Пистолетов”: та, где Ларри Нильсен лейтенант Фрэнк Дребин, раскорячившись в процессе одевания как рогатка, “стрелял” в реку непокорными штанами от гидрашек…)

* Да-да, сам удивился, в Википедии подсмотрев. Именно высшие и именно раки!

Гидро-избушка.Попробовав, и таки вонзившись в грёбаные несговорчивые “два икса эль”, я проникся респектом и уважухой к жаловавшим китовый корсет французским красоткам XIX века (в римском исчислении подозрительно похожего на всё те же ХХL). Дышать, конечно, получалось. Но мелко-мелко, и исключительно грудью. Пытаться выцарапать себя наружу, чтобы передоговориться на шарпея, могло занять непростительно много времени, а солнышко - оно не ждёт, русло уже наполовину в тени. Если даже здесь на ISO 800 диафрагму глубже 5.6 закрутить не получается, то уж в самой теснине... Короче говоря, "цигель-цигель", господа турки, а "ай-лю-лю" с “аллах акбаром” потом. Если в неопреновом "корсете" насмерть не задохнемся...

Счастье за поворотом.Сейчас только за фотосъёмку заплачу, она суровыми хозяевами на халяву не приветствуется. Первая водная преграда на мелочёвку не разменивалась: даже мне было с макушкой. Русло, формирующее первую мега-ванну, сразу делало крутой поворот, не давая рассмотреть, как долго предстоит барахтаться и что таит каньон. Пришлось, как Чапаеву, грести на боку, задирая над головой жёлтую "герму" с камерой и сменной оптикой. Нелёгкое, скажу вам, занятие во всеоружии плавать - запыхался. Хорошо, хоть ”оружие” - не шестиствольный ”Гатлинг” светосильный теле-зум, а то кое-кто мог эффектно пойти ко дну. На зависть "Варягу" с "Титаником". И "Конкордии". Кассир, провожавший наш отряд внимательным взглядом, крикнул, что стоит “хлебнуть” из стекающего с левого борта водопада: дальше в каньоне питьевой воды не будет. Где же ты, паразит, минуту назад был, пока я этого водопада усердно сторонился?!! Вспомнив, как споро морские выдры потрошат добытых на дне моллюсков, я перевернулся на спину и водрузил на пузкО свои никоновские сокровища. Плыть стало легче. Но, одновременно, сделалось сугубо по барабану, где и что сейчас происходит.

Водоплавающие допоясники.Мозг беззвучно выдохнул - ВАУ! - до последнего аксона погружаясь в созерцание. Шероховатые и в то же время удивительно гладкие стены цвета молочного шоколада убегали ввысь, и из-за лёгкого изгиба русла смыкались краями, формируя из неба густо-синюю убывающую луну. Что-то в этом резко ограничивающем простор движении было от челюстей подземного монстра, что однажды пытался закусить кораблём капитана Соло на одном из миров Звёздно-Воинственной саги неистощимого на фантазии Спилберга. В общем, нашлось на что засмотреться. По-моему, я даже на какое-то время забыл, как и зачем дышать… Прямо за поворотом меня подстерегало ещё одно изумление: Тахир успел убежать невесть куда. Лёшик тоже изрядно продвинулся, то ли просто по инерции, то ли предоставляя мне пространство для фотографического манёвра. Ну и ладно. Ещё сильнее замедлившись, я стал осваиваться в окружающей среде, волей-неволей сосредоточившись на том, что маячило впереди. Когда-то, давным-давно, духи Земли переполнились тектонической мощью и, разорвав скалы, аккуратно скатили в теснину самую крупную из когда-либо наблюдаемых мной “необработанных жемчужин”.

Кому - вдоль, кому - поперёк!Гигантская каменная фасолина - сколько такое чудо может весить, себе даже представить было страшно - покоилась на двух симметричных уступах, на высоте четырёх или пяти метров над руслом. Я остановился и постоял с минуту, восстанавливая дыхание. Висячий камешек... Это он удачно застрял. Вклинься до самого дна - тут бы экскурсии без снаряжения "финита ля комедия" и наступила. Зато, какое великолепное озеро поджидало бы забравшихся наверх счастливцев! Залёпанное белой мастикой облаков небо с упорством фанатика вываливалось на фотографиях в белое. Тени при этом не спешили отличаться от антрацита. Штатив бы отчасти помог, но от второй части мог бы помочь утонуть. В общем, компромисс на компромиссе.

Песчинка в лоне Мироздания.Сейчас мы сменим фотоаппарат на видеокамеру и попробуем увековечить осторожно бредущего навстречу Лёшика. - Ложе каньона достаточно гладкое и влажное, чтоб суметь разжиться синяками, буде закованная в резину тушка не удержит равновесия: стёртые до неприличного предела калоши гидрокостюмов не настолько уверенно за грунт цепляются, чтобы совсем ничего не бояться. Фотографируемся, проходим очередной поворот и погружаемся выше пояса во вторую по счёту купель. Я, по-моему, забыл упомянуть о некоторой специфике моего мега-скафандра. Во первых, - и это, поверьте, самое меньшее из зол - у него распорота вдоль поясница, но ледяной компресс аккурат над ягодицами привычен со времён предыдущего, не самого высокотехнологичного рюкзака. А вот широкая прореха в паху, это, я вам клянусь, что-то особенное, причём, самые “непроораемые ачючения” ты испытываешь именно в мгновения пролонгированного погружения. Вода настолько холодна, что кажется, всё интимное сейчас не просто втянется внутрь, но затеет резво мигрировать по всему телу, чтобы отыскать себе уютное пристанище если не подмышкой, то в межключичной впадине. И вот, чтобы избежать появления этого эксклюзивного галстука, приходится преодолевать водные преграды на самых высоких из допустимых в упругой среде оборотов…

Памятник в обтяжку.Не считая описанных мелких неприятностей, Göynük-Kanyon показался мне вершиной дружелюбия и гуманизма. За первую двадцатиминутку хода нарисовалось всего одно-единственное скальное препятствие, да и препятствием оно было только для одиночек вроде меня. - Почти перегородивший русло прижим упирался в полуметровое нависание с водопадом, и выцарапаться по скользкому от водорослей жёлобу выглядело весьма сомнительным. Лезть же на сам прижим в стёртых тапочках гидрашки (препятствие, естественно, обязывало стартовать из воды...) запросто могло привести к неизбежному применению каски. В случае срыва при выходе на распорах затылок ожидала жёсткая ”коллизия " с левым бортом каньона. Тахира высадили наверх турки, оказавшиеся в нужное время в нужном месте, а он уже по одному повытягивал наверх нас с Лёшиком. Рюкзаки здесь пришлось бы передавать на руках, но это дело, в общем-то, привычное... После маленького приключения каньон вновь исполнился любовью к людям. Я уже начал грешным делом подозревать, что русло специально для туристов расчищено, но впереди открылась очередная "вкусняшка", и это стало неважным.

А вот здесь в одиночку прикольно.Всё такие же неприступные, стены принимали здесь на полшага в стороны, а русло делало вид, что ему ужасно хочется раздвоиться. Приличного раздвоения, впрочем, у него так и не сложилось: вросший в левый борт аппендикс практически сразу нырял в начинающий набирать высоту грот. Чёрный профиль провала был похож на перевёрнутую вверх тормашками каплю нефти. Кто-нибудь другой мог с той же уверенностью сказать, что провал напоминает ему потревоженный ветром огонёк свечи или только что разгоревшейся спички. Неважно.

Главное - это было чертовски красиво и давало повод для отдельного "исследования". Пока я играл в скалолаза, пытаясь увековечить, как это смотрится с высоты птичьего полёта, а потом под гуттаперчевый визг обтирающего шершавый камень костюма (помните, как скрипели на поворотах гармошки “Икарусов” с прицепами?..) сползал обратно на грешную землю, Тахир с Лёшиком сумели вновь ретироваться за поворот. Ну и Göynük с ними! Стану попутную немчуру в качестве масштабного коэффициента использовать!

Грот и его "гроттеры".Вообще, конечно, это вопиющее безобразие: все вокруг люди как люди, чуть что, в некий "социум" группируются. И только у нас - каждый сам по себе. Ну реально помешанные на суверенности представители СНГ... Покричать, что ли, образумить? И мигом забываю обо всём, потому, что каньон, ребята, здесь круче во всех смыслах становится. Вроде те же три сотни метров глубины, что привычны по Большому Крымскому, но стены взлетают под значительно большим, если читать от горизонтали, углом. Вообще, здесь уже разумнее отталкиваться от вертикали, потому, что если прислониться спиной к стене левого борта, можно дотянуться взглядом до верхних контрфорсов правого! А если сравнивать ширину разреза, то вместо раскроившего Бойкинский массив боевого топора, для каньона Гёйнюк воинственному Гефесту пришлось воспользоваться катаной (здесь я преднамеренно оставляю ломкий "офисный" ножичек со сменными лезвиями для слот-каньонов Аризоны и Юты).

Эти узости по ранней весне вряд ли легко проходимы...Монотонно набирающее высоту русло делает лёгкий пируэт, и впереди открывается красивый двурогий водопад. Будь вокруг ранняя весна, думаю, он действительно смог бы произвести надлежащее впечатление, а может, заодно и избавился бы от вынужденной двурогости. Но в самый разгар осени здесь ловить определённо нечего. Народа у главного "аттракциона" каньона, тем не менее, тьма-тьмущая - человек десять, и каждый второй чает своей обязанностью попыжиться на предмет преодоления этого естественного препятствия. Но не всё так просто. Поток воды на глаз полкубометра в секунду (из расчёта на каждый “рог”), ни зацепов, ни полочек, да ещё и в верхней трети водоток укрыт бурой плёнкой водорослей, не оставляющих малейшего шанса зацепиться. Наверное, именно поэтому стену между водопадами все норовят памятными надписями искарябать... Вообще, надписей про "Кису и Осю" и в остальной части каньона в избытке, но там, если постараться, их "за скобки" кадра вынести можно. А здесь, у водопада - никуда не денешься. Лёшик тоже пробует подобраться к снаряду, результат нулевой. Нет, не совсем нулевой. Из-за продолжительного пребывания в этом "холодильнике проточного типа" наш герой, начиная с губ, заметно синеет. А если его ещё пару раз заставить без гидрокостюма в реку окунуться, можно будет без грима в сиквеле про “Аватаров” пробовать.

Жаль, что здесь негде заночевать.Выждав четверть часа, мы избавились сначала от немцев, потом от турков и остались наедине с водопадом. Удобно, когда ни к каким распорядкам не привязан. На ужин в отель можно не спешить, хоть до полной темноты в каньоне телепайся. Вообще, бармен там что-то такое о семи часах вечера бухтел. Хорошо бы с экскурсией до наступления сумерек уложиться, ибо фонарики со всей остальной снарягой у барной стойки зависли. Взаимно офотографировались, ещё по разу “баптистским крещением” дух укрепили, пошли. Подсознательно я надеялся, что каньона за спиной часа на полтора. Какое там – водопад, грот, пороги и чудо-камень мгновеньем единым в прошлое ушмыгнули. Только боль утраты по душе шашкой вкось ожгла - а под ногами уже последняя купель за поворот каньона полосками ряби утягивается. Всё что осталось - это незаметно обернуться и тихонечко, одними губами прошептать: "I'll be back". Да, вернусь. И не позабуду репшнура метров двадцать захватить, да ещё какую-нибудь вариацию на тему якоря-кошки. Гёйнюк - это вам не Большой каньон Крыма, где каждую стометровку стволов надёжных не счесть. Тут головой, ногами и руками придётся шевелить одновременно.

* * *

Веретёнце - воды напиться.Приёмщики гидрокостюмов всё еще были на вахте. Попробовали бы они не быть на посту: уговорили ведь паспорта и прочую "электронно-бумажную ценность" в специальный ящичек у кассы сгрузить. Не банковский сейф, конечно, но всё-таки с замком! Не скажу, кто из нас троих больше за сохранность "камеры хранения" переживал: умом-то ты понимаешь, нет хозяевам резона в международные скандалы встревать. Но ”инвалютный запас” переучесть ни один не преминул, невзирая на то, что главные на ближайшие две недели ценности - примус, палатку, еду и тёплые вещи - где-то ниже по течению реки ровно настолько же незнакомый турок охраняет.

За семь шагов до нирваны...Кое-как ополоснув в ручейке вездесущий песочек, я обулся и ещё раз подошёл к точке начала заплыва. Присмотрелся. Ведь наверняка камни для запруды, из глубин мутных вод проглядывающей, сами турки и сложили... А возможно, и зацементировали слегонца, чтобы уровень жидкости повыше задрать, да всяких экстремальных хитрованов мимо "членских взносов" на ремонт провала гидрокостюмы и каски с жилетами не пропустить. Распарившееся докрасна солнышко успело раздавить свой прощальный поцелуй о лбы утёсов - каньон протянулся с востока на запад, и положенной порции ласк не избежал ни левый, ни правый борт...

Тупичок водной стихии.- Внизу было достаточно сумрачно, чтобы не получалось фотографировать на выдержках короче 1/15 секунды. Но лучше так, чем совсем никак... Дорога частила вниз. Слева чуть шелестела о своём, женском, река. А может, и шелестел: ведь это всё ещё вопрос, женское это или мужское имя - "Гёйнюк". Забавляясь частыми остановками - уж больно утонченны были отпечатки давно ушедших эпох, украсившие противостоящий борт ущелья - мы нырнули под узкий, как стрела, подвесной мост. Реликт не просто вел из ниоткуда в никуда, но был озаглавлен пугательной табличкой "дальше вы двигаетесь на свой страх и риск". В свете восходящего к началу "аттракциона" осыпного склона крутизной градусов 35 и отдыхающих во вьетнамках надпись казалась отнюдь не лишней…

Чемпионы Гёйнюка снимают "шляпы".Бармен уже успел опоясать двойными цепями холодильники с “Кока-Колой” и “Эфесом”, но три (да-да-да, именно три,- наш Лёшик вновь не посрамил!) охлаждённых до морозных капелек bira поджидали нас под прилавком. В качестве бонуса за лояльность нам даже было предложено переночевать на островных kanepe - диванах. Что-то в этом предложении было влекущее, я бы не побоялся даже слова развращающее. Но негоже Бла-ародным Донам вот так, прямо со второго дня пути, от интенсивной половой жизни - в смысле ночёвок на земляном “полу” - отвыкать. Мы уж лучше по-старомодному, в палатке... Поручив своим напарникам честь возведения çadır (ну же, чатыр-шатёр-палатка, чего здесь непонятного?) - с ужином ведь один на один ковыряться - я выдвинулся "на пленер". Делом это оказалось хлопотным, сверх того, требовало овладения боевыми навыками (и шкурой…) белого носорога: прибрежные кусты подпирали берега сплошной стеной. Нелегко абстрагироваться от сантиметровых колючек, когда вместо кожаной брони к атакующей тушке липнет лишь тонкая синтетика термобелья…

Мостишко в Никуда. (Фото Т. Бедертдинова)В поисках энергичных ракурсов я добрёл до переправы из крупных камней. Ниже по течению когда-то лежали сплетённые из лозы и веток мостки, но то, что дожило до сего вечера, слишком незначительно отличалось от замусоренных куч топляка. Тут я впервые после выхода из каньона "прицелился", но голодное урчание в животе отвлекало от длинных выдержек, и, кажется, было способно одними только звуковыми колебаниями сбивать ко всем чертям и без того непростую наводку на резкость. Вот ещё эту странную заводь с бурым илом на дне на флэшку оформлю, и марш-марш на “примусование”. Чем же мне их сегодня кормить? Понятное дело, что рыбёшкой - консервы в масле прекрасно солевой баланс восстанавливают. Но что делать с гарниром?

Насильники над детской площадкой. (Фото Т. Бедертдинова)...Тахир, естественно (и закономерно) проголосует за российскую гречку. Лёшик наверняка предложит спагетти. Нет, не совсем канадские. После его восторженных рассказов о бубликах и печенюшках от кишинёвского хлебокомбината "Франзелуца", не удивлюсь, если привезенные из Торонто спагетти окажутся, к примеру, белорусскими…Чтобы не сбивать прицел, çadır мы поставили подальше от людских глаз. Этим "подальше" оказалась уютная детская площадка, по совместительству подрабатывающая скалодромом. Понятие о скалах и зацепах у нашего бравого бармена оказалось какое-то извращённое: подавляющее большинство "искусственных элементов рельефа" висело на единственном саморезном шурупе и без малейших усилий прокручивалось вокруг оси. К "грязным" скалам своих детишек приучают, не иначе.

Мёртвая гавань.Расковырял "Примус", проинспектировал прокладки. Бензин как бензин, ничего лишнего, вроде, не растворяет. Да и нагар на форсунке практически отсутствует. Признать годным. (Ещё бы, при цене 2 Евро за литр и не признать!!!) Меня так и подмывало устроиться ужинать на детских стульчиках: с садика на таких разноцветных красотулях не сиживал. Но Тахир резонно заметил, что оставшееся после такой провокации дрова придётся спалить и сделать вид, что оно так всегда было. Ну и пожалуйста. Я могу и за столом для взрослых пивасиком похулиганить. А вместо десерта Тахир непременно затеет "начислять" алкоголь, которому на детском столике уж точно не айс появляться...

Прощай, третий день!Да, ребятушки, устраиваться ночевать на утрамбованном до асфальтовой экзистенции песком - это вам не на хвоёвой еле (с) после drop-а нежиться. Пусть коврик у меня и урождённый "Term-a-Rest"-ом, но в юные годы передут, а потому, вспух в изголовье зелёным жабьим пузом, и не особенно упруг. Будто на бетонированной площадке с вишнёвыми косточками благоустроился. Придётся одному конкретно взятому "гороховому прЫнцу" всю ночь как шашлыку на электро-гриле вращаться... Отбиваться как-бы еще рановато, некоторое время беседуем лёжа, так и этак обсасывая нюансы завтрашнего длинного перехода. Дойти до Gedelme не получится: всё ещё отстаём от графика. А вот до Yaila-Kuzdere, где - ниспошли Аллах - нас ждут магазин и вода, "доковыряться" вполне реально. На этом мы ставим финальную точку, и точка эта вполне закономерно оказывается размером с резьбовую крышечку всё того же дешевого дьюти-фришного вискаря.

День четвертый