На предыдущую страницу

День Пятый.
Волнующее Бесконечье Браги.


Карты, километры и прочие нюансы рельефа

 

Нет, ну непальцы определённо не могут не выпендрится. Или у них законы такие
- любым способом ввергнуть западных “цивилизаторов” в состояние шока?!!


Реакция Тимофея Анатольевича на "специфический оберег для гигиенических принадлежностей".

Типичный образчик архитектуры Нижнего Писанга....Всё-таки, наверное, не совсем тот день я сгоряча озаглавил "Писангами Четвёртой Аннапурны". Ну да не по чину Бла-ародному Дону при первом же сомнении подчищать полгода как устоявшиеся заголовки. Страдающий бессонницей Лёшик всё ещё не успел адаптироваться к "авиационным реалиям" смены часовых поясов. Едва представив себе хмуро потирающего внушительные мешки под глазами собрата по "цифровым зеркалам", я надумал отправиться на утреннюю разведку "один на один". Гест-хаус с утра выглядел даже ещё мертвее мёртвого. Скрип пересохших деревянных половиц хотелось сравнить с грохотом траншейной пилы, прогрызающейся сквозь вековой пирог ответственно уложенного асфальта. Не без острого желания придержать коленки руками, я сволокся по лестнице-самоубийке на первый этаж, оценил свирепого по самое нехочу буйвола - в серости утра побитое молью чучело уже не казалось настолько одушевлённым и огромным - и совсем было изготовился зашагать по узкой улице в направлении Стены Страдивари Сваргадвари.

Но взгляд остановился и намертво влип в блёклые "агитки", аккуратно приклеенные по обе стороны калитки из штакетника. Первый образчик подобной агитации я углядел - но не помню, написал ли об этом - ещё позавчера, у одного из бессчётных мостов, что мы переезжали ещё на "такси". Там было что-то про "СПИД не спит", но нечитабельного текста было больше, чем картинок, так что всё, что я оттель вынес - "вкушать" местные комиксы следует по часовой стрелке и ни в коем случае не иначе, ибо прямо под завязкой сюжета находится, собственно, кульминация, что безнадёжно уничтожает главную интригу изображённого на полотне детектива. Умудрённый сим сакральным знанием, сейчас я "всё сделал правильно", за что и был вознаграждён адекватно.

Бальзам на раны Мойдодыра. (Фото А. Глущенкова)Шедевр слева погружал читателя в  яркий многогранный быт непальских граждан, призывая и обязывая: бриться, чистить зубы, стричь ногти, сморкаться в носовой платок, подтираться туалетной бумагой, мыть не только руки, но и посуду, пить не из ручьёв, но из кранов, - да много ещё чего. И всё это в выцветше-чёрно-голубых, прямо как хорошо лежалые зомби, оттенках. Агитка справа от калитки была (весьма тематически…) сочно-коричнево-зелёной, и являла собой, не побоюсь этого слова, схему холерно-дизентерийного круговорота дерьма в Природе. Ну, в смысле, не гадь во дворе/на грядки/в проточную воду, и настанет твоей семье полная и всесторонняя уважуха, а всякие там мухи/воробьи/собаки за отсутствием свободно валяющихся фекалий тупо перемрут если не от инфекционных катаклизмов, то неминучего голода.

Мойте руки перед едой! (Фото А. Глущенкова)Во всяком случае, у меня непальские "комиксы" именно таким образом в голове преломились. Карячить штатив особого желания не было, а снимать с рук освещение не позволяло. Оставим-ка на обратный путь. Кстати, пусть свои шаловливые ручонки я с мыльцем и ополоснул, если попытаюсь для очистки кланцев щас зажевать "Орбит без сахара", вмиг окажусь в группе риска: после спуска по экстремальной лестнице-убийце, соседствующей с уборной, мне прямая дорога в холерный барак. Вот она, аЦЦкая сила печатных СМИ!

Чёрно-белый Тузик, взваливший на себя миссию охраны деревенских границ, встречает меня виляньем хвоста. Из труб печурок вовсю валит дым: непали просыпаются довольно рано. Довольно широкая пустошь - в темноте её казалось гораздо больше - покрыта пучками растрёпанных сосен. Несладко им здесь по зимней стуже, эвон, как вдоль и поперёк рельефа распушило-раскорячило... Не более чем в километре справа долина реки резко забирает вверх. Чёрт. Настолько резко, что я начинаю сомневаться, возможно ли здесь карабкаться без скального инструмента и снаряжения. Немного впереди видится распадок. Пока пытаюсь вспомнить, переходили ли мы вчера мост, журчал ли под ним ручей, распадок обращается в залитое    чернильно-синими тенями скалистое ущелье, а над ним, а над ним...

Свидание с Аннапурной

        ...Уж так повелось в нашей туристической семье, что на рассвет встают не только ярые фотографы, но и все желающие. Правда, очень часто желающими бывают исключительно фотографы… Ну и я, чисто по привычке, бритвенно отточенной в походах по Крыму, когда, бывало, единственное, что реально стоило увидеть за день, происходит именно на рассвете. Вот и сегодня, я, со всё ещё слипшимися глазами, куда-то ползу, автоматически стараясь попадать след в след за топающими впереди “Salomon-ами”. Выйдя на полянку меж низкорослых сосёнок и безуспешно попытавшись распутать космы, я проследил за направлением, куда указывал нацеленный со штатива объектив. И в который раз убедился, что в горы ходить - НАДО!
        И неважно, насколько ты больной и немощный - ради того чтоб ЭТО увидеть… Хотя… Это надо ВИДЕТЬ, чтоб понять что это НАДО увидеть. Вживую. Хотя бы раз в жизни. Чтобы больше не появлялись мыслей о том, как важна наша жизнь, и как мы сами необходимы и исключительны. По сравнению с громадой Аннапурны, вздымающейся почти на 5000 метров над твоей головой, сверкающей в лучах восходящего Солнца так, что остаётся перед глазами, даже если их крепко-накрепко зажмурить, как-то сразу осознаёшь что ты - никто, звать тебя - никак, а ежели сию секунду сдуру коньки отбросишь - никто и не заметит.
        А ОНА просто будет стоять тут, ещё миллион твоих перерождений (если твоя душа ещё будет достойна такого их количества...) и даже не подумает шелохнуться. Ну, разве что пару-тройку сотен раз лавиной чихнёт за это время. Но самое восхитительное, что такие мысли пролетают в голове максимум секунду-полторы, а потом исчезают. И тебя наполняет восхищение, и постепенно рождается чувство, что простой ты тут хоть сто лет, хоть двести, всё равно не налюбовался бы на неё, не пресытился бы ощущением её мощи и незыблемости, её сказочного величия и неприступности.
        Кто-кто там говорил, говорит и будет говорить, что мы ненормальные? Так я не спорю! Если тяга к прекрасному является ненормальностью - почему бы и нет? Но это всё - снова мысли. Они появились много позже. Тогда и там были только эмоции и ощущения. Воображение рисовало среди ущелий и хребтов, снежников и карнизов чёткий человеческий профиль. Интересно, какой Хранитель Мира изваял свой портрет там, где суждено побывать столь немногим смертным?.. Говорят, красота мыслями почти не воспринимается: они в такие моменты просто не нужны. Поэтому мы первое время почти не разговаривали, а если и перебрасывались фразами, то пользовались всё больше ономатопеями*.

* Ономатопея (др.-греч., в латинской транскрипции onomatopoeia - словотворчество) - слово, являющееся звукоподражанием, возникшим на основе фонетического уподобления неречевым звукокомплексам. Чаще всего ономатопеической является лексика, прямо связанная с живыми существами или предметами - источниками звука: например, глаголы типа "квакать", "мяукать", "кукарекать", "верещать" "тарахтеть" и производные от них существительные. (прим. Автора)

"Аннушка" номер IV.Какое-то время я, не слишком задумываясь, продолжаю всё сильнее задирать голову. Миг - и опасно захрустят шейные позвонки, но остановиться я, хоть убейте, не могу физически! Да и не хочу я, собственно, останавливаться!!! Там, где сознание не ожидает увидеть чего-либо, кроме нереально-аметистового предрассветного неба со звёздами,  расплавленным янтарём, свежим майским мёдом, осенним берёзовым листом в контровом свете - да в жизни не выберу я нужных, правильных слов для этого божественного цвета - расправив широченные плечи ледяных отрогов, сияет Её Неприступная Светлость. Аннапурна… До сих пор мне как-то всегда удавалось оказываться в-самой-красоте: будь то задушенные "мускулистыми" фикусами храмы Камбоджи или неистовое буйство апрельского Mosi-oa-Tunya, окатывающее мутно-зелёными каплями с головы до трусов. Но чтобы до этой красоты было в-жизни-не-прикоснуться, как, например, до полной Луны - экспириенс был нов и ошеломляющ. Сколько секунд или минут или часов Бла-ародный Дон пребывал в иной реальности? А кто его знает… Во всяком случае, всё ещё невидимое солнце успело немного приподняться над горизонтом и снизить шокирующий контраст между Горой и остальным Миром.

Jong-Ri радует глаз.  Сделав несколько контрольных выстрелов длиннофокусной оптикой, я зашвырнул штатив под ближайший куст и галопом метнулся к гесту: это был тот самый случай, когда восторг хочется чисто инстинктивно разделить с близкими. К чести расслабляющейся под одеялами братвы выпрыг с коек и выбег на воздух занял никак не более трёх минут. Напугав метнувшегося в подворотню Тузика, мы выломились из Нижнего Писанга и... Я почувствовал ничуть не меньший выброс адреналина, в упор рассматривая стремительную смену выражений на лицах моих товарищей.  7937 метров ”в полный рост” не каждый день в жизни видишь... Даже учитывая, что мы как-бы уже на 3000, ближайший ряд скал это, читайте, Крымские горы, над ними, средним планом - Главный Кавказский хребет, а уже там - ещё километр, собственно, Её Непальской Светлости... Вообще, уж полчаса как никакой не Светлости, а Ослепительности: весь вересковый мёд и поздне-юрский янтарь успели полностью испариться, чтобы испепелить глаза яркой, как самая мощная электросварка, белизной никогда не тающих льдов и снегов.

Стена Сваргадвари в полный рост.Сердце моё трепыхалось, как попавший в когти пустельги жаворонок, и уже который - второй или даже третий раз - заполоняла уверенность, что после визуального прикосновения к такому можно уходить из жизни полностью и окончательно счастливым. Обрывистая долина небольшой речушки Chaui Khola, начинающейся где-то среди ледников Аннгапурны, выцарапалась из объятий тени и предстала перед нами во всей своей вулканической красоте: как можно не узнать специфические, так похожие на папиллярные линии пальцев завитушки хорошо выветренных туфо-брекчий?.. Что характерно, никаких чувств утраты и сожаления при отрывании себя от всего этого благо-велико-лепия не шевельнулось: ведь после завтрака нас ждал Верхний Писанг, и именно там "сфарцевавшие" верхнюю тропинку немцы обещали окончательный в своей полноте отъезд крыши и вынос мозга. К кухне, Бла-ародные Доны, к кухне! Стоп-стоп-стоп! Сначала обратите своё воистину бесценное внимание на два "объявления" у ворот геста... А когда оторжётесь по полной, не забудьте тщательно вымыть с мылом поучаствовавшие в заявленном "дерьмовороте" ручонки.

Просто на память, как выглядят 8000м с 3000м.Завтрак мне лично ничем радужным не запомнился. Яичница-болтунья была изжарена до хрустящей корочки с двух сторон, что убивало на корню не только великую и ужасную сальмонеллу, но и малейшее желание её потреБЛЯть.  Жёсткий даже при адекватной жарке вечно-молодой картофель, несмотря на толщину в считанные миллиметры, хозяевам особенно удался, и хрустел на зубах почти как свежезаквашенная капуста. Ну не засада ли - всего третий день "общественного" питания, а я уже стал с нежностью онанировать ностальгировать по порошковому мивиновскому пюре! Наученные скромными порцайками кипятка в Багаррччапе, мы заказали целых три "биггест" термоса, и через несколько минут на столе вдруг стало резко не хватать места. С чего бы его вдруг хватило: честные двухлитровые сосудины 50-60 годов с античными стеклянными баллонами, казалось, сошли с фотографий самого, что ни на есть, застойного совка. Как же тогда назывались тёмно-красные китайские бандуры с тремя круглыми отверстиями в днище, придававшими им сходство с нижними ступенями межконтинентальных баллистических ракет? Может, именно с разработки термосов "Какой-то-там-Дракон" и началась вся аэрокосмическая программа Поднебесной?

Серёга с Лёшиком опять и снова настояли на ромашковом чае. Подскажите, как можно, находясь в здравом уме и третий день трезвой памяти (Ну как мне было не разговеться в Борисполе черниговской "Бiля Ничь"-ю?) пить натощак лечебный придорожный бурьян, да еще и по прозвищу “сamоmile”?!! Тимофей Анатольевич примерно в той же мере ненавидит имбирь, как я - ромашку, но выбора теперь точно не оставалось. После джемо-медового десерта хозяюшка принесла нам девственно-чистый бланк будущего счёта и скупыми жестами попросила его заполнить. Однако... Малёх ошарашенные Бла-ародные Доны произвели беглый подсчёт, не поскупились на чаевые (а может таков и был хитроумный план неведомых хозяев?..) и отправились упаковывать карго.

…Видимо из-за того, что мы в темноте промахнулись мимо нужного поворота, кривая путешествия вывела нас в не очень посещаемое туристами место. Именно этим опеределяется полное незнание великого и могучего языка Вальтера Скота с Марком Твеном, подходящего для общения в большинстве уголков нашей планелы, а так же и то, что нас накормили как "своих", а не проходящих мимо туристов, которых больше в этой жизни, скорее всего, уже и не встретишь. (Шляются тут всякие). Это глобальная проблема Непала - как только туристические маршруты начинают обходить стороной какой-нибудь населенный пункт, он сразу же начинает хиреть. С этим же связаны протесты местных жителей по поводу строительства автомобильной дороги и опасения, что тогда туристы перестанут останавливаться в многочисленных гестхаусах и будут просто проезжать мимо.

Нам туда, к "беленькому".Девиртуализированный утренним знакомством со Второй Аннапурной подвесной мостик провисал не так уж далеко от Нижнего Писанга, но у нас не было малейших сомнений, что вчера ночью "всё мы правильно сделали". Сомнений  было бы ещё меньше, если бы кто-то тихоноко шепнул на ушко, что настолько домашнего и вкусного дал бата (да и вообще аутентично-непальской еды…) мы не попробуем до самой финишной ленточки треккинга. Мост выглядел длиннее всех предыдущих. Да и зависал он, вроде, повыше, поэтому взлёт от его середины до бетонных "быков", к которым крепились витые тросы, вышиб дух и заставил изо всех сил поработать лёгкими. Вот и выходи на маршрут сразу после плотного - в смысле недожаренного – завтрака. Что характерно, сразу после выхода с мостика на тропу дыхалка перестала бастовать, и вела себя адекватно на всём затянувшемся подъёме к жилым домам. Честно влачимый Лёшиком "Треккинг по Непалу" пророчил нам в Верхнем Писанге знакомство с настоящей "тибетской" архитектурой и, следует признаться, огребли мы ее по полной программе. 

…Вот мы опять жадно вдыхаем настоянный на свежих кизяках и сосновых фитонцидах бойкий ветерок, а слепящее Солнышко любезно обжигает все неприкрытые участки эпидермиса. Не знаю, как сегодня у остальных, но у меня похожее ощущение пожара также распространяется по всем тонким, толстым и даже прямым закоулкам ЖКТ: так сказать, в память о специфике восточных приправ, к коим мой приученный к fromage blank организм ещё далеко не адаптировался. Пришлось на ближайшем привале подкрепляться сухофруктами и орешками кешью, ибо бущующий “огнь изнутри” наверняка имел Греческий характер и в упор не желал угасать под натиском подчерпнутых в ближайшем ручье оксидов водорода.

Нижний Писанг (для усиления контраста с Верхним).Посёлок даровал ощущение настолько нежилое и отчуждённое, что Джорж Лукас в нём смело мог снимать эпизоды про недружелюбную планету Татуин. Сложенные - именно сложенные, а не построенные - из слоёных осадочных обломков обиталища зябко жались друг к дружке, сохраняя настолько тесные прощёлки, что разминуться с - буде она попадется - встречной группой без интенсивного потирания сосками и губами вторжения в интимную зону не представлялось возможным за отсутствием таковой. Отсутствие малейших намёков на глину или цемент, хоть как-то скрепляющие базовый строительный материал, заставляло сомневаться в долговечности многоэтажных  артефактов, несмотря на тот факт, что выглядели они по моим самым скромным прикидкам лет на двести пятьдесят. Мостовые из плотно пригнанных каменных плит - материал для них использовался то же, что и для стен - превращали постройки в единый организм, этакую давно превратившуюся в руины коралловую колонию, подчиняющуюся не стандартизации, но несокрушимым законам Хаоса.

Отвернуться от Аннапурны-IV - это больно!Где крутизна "улиц" выходила за границы разумных приличий, плиты сменялись деревянными ступенями, причём явно новоделом. - Кто-то был не прочь вложить немалую денежку в перспективный туристический бизнес. В предвкушении длинного перехода мы решили не устраивать поисков разрекламированной в путеводителях гомпы, равно как и отказываться от предлагаемого в гестах чая и кофе. Куда двигаться дальше было не очень очевидным, пришлось прибиться к группе портеров, волочащих свои  плетёные корзины семь-восемь-в-примерно нужном нам направлении. Куда же им идти налегке, если не в Ghyaru, что нам полностью подходит. Гнаться под рюкзаками за порожними непальцами, да ещё когда улица не спешит менять знак производной - развлечение для мазохистов. Похоже, мы именно ими и были, когда этак через минут пятнадцать ребята осели у бережка широкой осыпи, с видом на Pisang Peak (урождённый Jong Ri) и задорно перекрикиваясь, затеяли наполнять заплечные мега-кошёлки как будто специально накрошенным до "кирпичных" размеров бутовым камнем. Вменяемой тропы вверх от природной каменоломни не было. А это значит нам опять вниз, к террасам обработанных, но ещё не успевших зазеленеть огородиков, подпирающих Верхний Писанг с северо-востока.Типичный Верхний Писанг.

Перебравшись через овражек к трём уж-и-не-знаю-как-это-здесь-у-них-называется (ну, короче, каменным пирамидам-башенкам в человеческий рост) мы вновь оказываемся на треке путеводных немцев. Вид отсюда на "цивилизацию" ввергает сознание в  конкретный когнитивный диссонанс: внизу, в долине, вполне себе даже современный Нижний Писанг. Дома как положено, главными фасадами к дороге, среди крыш даже затесалось несколько из синей металло-черепицы, хотя, может, это просто покрашенная кровельная жесть: надо было загодя внимательнее рассматривать.

Ближе к центру даже штукатурка выбеленная просматривается... На склоне Писанг Верхний: не считая все-тибетских флажков с сурьями да мантрами, всё одного цвета: песчано-коричневое,  угловатое, унылое, мёртвое... Даже полиэтиленовые купола теплиц - и те не в силах вдохнуть жизнь в седую древность, которой веет от домов, больше похожих на заброшенные в средние века развалины. Примерно такими в Голливуде любят подавать поселения древних индейцев-анасази в Кабо-Верде. И именно такой я себе воображал "лучше всех спрятанную"  Квивиру, когда взапой глотал страницу за страницей фантастический триллер Престона и Чайлда "Золотой Город"... Какое-то время мы не в силах отвести наших взглядов. А может, нам просто не хочется слишком резво впрягаться в "стремительный домкрат", тонкой нитью штопающий крутую диагональ безымянного отрога белоснежного красавца Jong-Ri.

Разноцветные флажки с мантрами входят в систему.Поворот открывает длинную вереницу частично заснеженных гребней, и мы мигом забываем о Верхнем Писанге: под ногами всё ещё подъём, а уклон в сторону Нижнего Писанга настолько чудесен, что в местах сужения тропы хочется повернуться лицом к склону и за что-нибудь "придержаться". Русло непоседливой Marsyangdi карабкается нам навстречу настолько бодрячком, что начинает казаться, мы идём не траверсом, а быстренько так сползаем ей навстречу. Ощущение усиливается ещё значительней, когда почти не сбивая дыхания обгоняем двух весьма попастых фигуристых леди, активно передвигающих треккинговые палки нужном нам направлении. Английский  у них немного непривычный, но всё же достаточно понятный, чтоб суметь обменяться шутками по поводу что "Непал - он плоский, только совсем немножечко вверх, и ещё чуть-чуть вниз" - футболочный, в общем, такой юмор. Вы ведь их тоже на вещевых развалах Катманду видели, нет? За подвесным (даже не знаю, следует ли об том каждый раз упоминать) мостом через реку Ghatye Khola встречаем "святилище" - каменную стену с квадратными башенками и  горизонтальными бойницами окошек. Генераторы божественных энергий.

Здесь тоже когда-то тоже можно было всласть навращаться молитвенных барабанов, а теперь остались только ржавые железные штыри, крошево горшочной керамики и неожиданно красивые - явный новодел - цветные вереницы "икон" индуистских божеств - кобальтово-синих, многоруких, с огромными, по-детски удивлёнными глазами. За деревьями отчётливо и недвусмысленно просматривается настолько внушающий серпантин, что тушки сами собой уваливаются на привал, тем более, что место и само по себе того заслуживает. К тому, что непальские горы высокие, мозг уже частично успел адаптироваться, но Вторая Аннапурна отсюда настолько внушает, что его одолевают вполне законные (и закономерные) сомнения насчёт справедливости концепции "венца творения", который почему-то чувствует себя никчемной букашкой.

Бабушке тут крутить от забора... до обеда.На противоположном бережке вновь принявшейся громить и ворочать камни Marsyangdi видны свежие царапины будущей дороги, глядя на которые до чесотки хочется объявить себя Че Геварой и поднять правительство на вилы народного гнева. Совсем немного выше нашей площадки пролетает тёмно-зелёный, похоже, военный "коптер". Чёрт, да он не тянет не то, что на стрекозу, но даже на новорожденного комара: вроде жужжит-кружит, а пришлёпнуть, собственно, и нечего. Подтягиваются попутные девчонки, hi-кают дуплетом и слёту у-hike-ивают вверх. В глазах наших преклонение пополам с вполне искренним неверием, что можно вот так, сразу, не осмотревшись, ломить на какие-то "более другие" подвиги. Внимательно всматриваюсь в глаза попутчикам: эти люди уже третий день нет-нет, да и начинают "ворковать" о том, что трек наш, дескать, спланирован неверно, что нужно было идти на три недели минимум, что нет времени для томных медитаций, всё такое. Всё понимаю, винюсь и скорблю, но если бы не мои злосчастные "две недели", у отдельно взятых граждан могло не случиться и одной...

Декоративный храм(чик) Верхнего Писанга.Ну, вы тут поваляйтесь пока, а я уж ещё раз вокруг "Доски Божественного Почёта" прогуляюсь, вдруг ещё какой удачный ракурс под кнопку спуска затвора подвернётся. Тайком выцарапываю из-под клапана рюкзака mp3-плеер: спинным мозгом чую, пришла самая пора догнаться не только зрительными образами, но и звуковыми. Где-то туточки у меня в фаворитах за Titityo-вским "Come along with me..." Rammstein-овский "One Dich" притаился. И пусть весь мир треккинг подождёт, потому что внезапно наполнившуюся печалью душу терзают острые когти уверенности, что не пройдёт даже пары месяцев, а я уже буду готов во весь голос причитать по Второй Аннапурне этот самый, одновременно мажорный и безнадёжно-пораженческий "Ohne Dich" - "Без Тебя..."

Понаехалитут-чик.Серпантин вверх от мостика через Ghatye Khola даже на гугло-карте смотрится феерично: взлёт на шестьсот с лишним метров укладывается всего в дюжину витков плотно упакованного в склон серпантина. Пусть, он оказался не настолько крут, как Ставрикайская тропа на её трёх первых десятках метров с яйлы, но пятидесятиметровый штрих в сторону поднимает тебя на те же самые полсотни метров вверх, что никак не может не сказаться на темпе движения. И всё-таки мы реальные кабаны: сумели догнать и перегнать - как мы уже потрепались и узнали – австралийских (!!!) леди. В общем, наверное, это не делает Бла-ародным Донам особенной чести: сомневаюсь, что на далёком "кенгуровом" континенте более пересечённый рельеф, чем на среднерусской равнине, холмистой Молдове или погрязшем в бескрайних лесах Торонто… Если кому и должно быть стыдно, так это Тимофею Анатольевичу: мог бы из уважения к бла-ародным сединам старшего поколения "пошерпствовать" вверх с нашими рюкзаками! Шутка. У нас тут как на 7000+ метров: каждый сам себе садист, мазохист, товарищ и гаТ.

Ворота из ниоткуда в никуда.В конце взлёта к этому самому Гйяру Непал подсовывает нам очередную мелкую пакость. Может, вы сами и любите неторопливо закругляющиеся за пределы видимости склоны (я сам, например, обожаю, в особенности если идти по ним предстоит сверху вниз ;-) но сейчас был диаметрально противоположный случай. Сколько ни корячишься, монастырский комплекс всё вверху и вверху. Такое зло берёт, что на какое-то время мы напрочь забываем оглядываться через плечо, и "зависаем" в это состоянии до тех пор, пока не вываливаем рюкзаки на деревянные лавочки первого же приглянувшегося геста с террасой. Тут   нас, наконец, малешик попускает, и многострадальная башня за считанные мгновения осыпает всю черепицу разума. Забудьте всё, что я карябал о Второй и Четвёртой Аннапурне. Рысью за авиабилетами, и хоть тушкой, хоть чучелком, на любых перекладных - в Гьяру!   Попутчики не дадут соврать - это был не просто "АХ-Х-Х!", и не просто катарсис, а раскормленный по самое немогу полярный лисёнок-песец.

...И немым укором Толе пусть останется тот факт, что график нашего движения был слишком плотным. Он позволил только пообедать и тут же погнал нас дальше. Быть тебе, родной, в следующей реинкарнации тараканом чем-то очень быстробегающим и вечно-куда-то-спешащим!!! ...А ранее встреченные Вика и Виктор, между прочим, позволили себе здесь переночевать. По их словам, вид из гестхауса был прямо на противоположный склон Анапурны, который занимал все пространство от горизонта до горизонта, с мелкой речкой Марсианкой где-то внизу и заснеженными вершинами над головой. А непосредственно над головой с "этой" cтороны долины был буддистский храм. Пусть и новодел 2003 года, но настолько яркий и светлый, что вызывал только положительные эмоции.

Наследие ушедших времён....Неудержимо хотелось орать, рыдать, биться головой о выгоревшее на солнце древо столешницы, на самый худой конец, раскинув руки, спланировать в ближайшую пропасть. И всё не из-за плановой эйфории или пока ещё мяконьких коготков горняшки, но счастья, для которого не существует слов, стихов, звуков, жестов, образов и тактильных ощущений. Какими бы талантами ни обладали всемогущие фотографы и искусные операторы "National Geographic", даже соберись они здесь расширенным штатом, вооружись последними наработками визуальных эффектов от снимавшей ”Аватар” “Weta Digital” и 35000 ядрами серверной фермы HP при поддержке 270-и миллионов  венчурного капитала, в жизни не смогли бы запихать в свои фальшивые три измерения панораму на "правильные" горы из заштатного монастырика, что скрыт за едва заметной чёрной точечкой карты с напоминающим клёкот маленького орла названием. Проходит не менее получаса часа, прежде чем мы начинаем интересоваться хоть чем-то, отличным от бессовестно застящей мир Аннапурны. Она так сияет на солнце, что не будь на мне очков с защитным фактором 4, ущербного зрения не миновать: любая сварка отдыхает. И, кстати, так же намертво притягивает взгляд. Меню достаточно обширное, но мы решаем не сбивать прицел, и заказываем чесночный суп с неизменным имбирным чаем. Дома в жизни не стану пить эту тёрпкую, едва не обжигающую горло гадость!

В какую сторону ни глянь - зависаешь надолго.Несмотря на 3670 метров над уровнем моря, вроде пока никто ни на что не жалуется, что само по себе добрый знак. Пытаясь выцелить полтинником улыбчивую портершу, едва не втираю плечо в забранную новенькими сосновыми  досками стену сарая. Вдруг засекаю краем глаза серый клок меха, желтоватые клыки и длинные вибриссы. Будь на тесной видовой площадке пространства побольше, отпрыгнул бы балеринским прыжком: когда нос к носу сталкиваешься с оскаленной пастью, пусть она всего лишь лисья, тело успевает среагировать быстрее разума. Ну нихренас-се у них здесь подставки для зубных щёток!!! Так и обширный инфаркт на ровном месте (если вниз, за заборчик, не заглядывать...) огрести недолго. Общаемся через плечо с австралийками и пожилым, до черноты загорелым японцем, в одиночку шастающим по Непалу уже второй месяц. Он собирается завтра "окучить" для акклиматизации ещё тысчонку метров: типа вверху, на перевале есть достойная смотровая площадка. О чём-то таком я читал на форумах. Но исследование данного феномена останется для нас в светлом Будущем.

Доска Почёта. Солнце непривычно злое. Лицо прямо чувствует давление солнечного ветра (и это при полном штиле!) пора выкорябывать из закромов кремы "от загара". Как ни рвётся душа заночевать прямо в Ghyaru - австралийки именно так и собираются поступить - приходится вырывать себя с корнями из нирваны и протиснувшись сквозь лабиринт домиков - местный храм замкнут, а тормошить разбежавшееся по щелям монашество как-то не айс - топаем навстречу затяжному траверсу. По узкой, двоим с рюкзаками не разойтись, тропе нам чапать неизвестно как долго, но это ничуть не напрягает: "наверки" и "внизы" встречаются исключительно локальные, зато чувства полёта над краем Бесконечности - выше макушки. Ведь до русла Marsyangdi отсюда почти семь сотен метров, она словно тоненький нежно-голубой капилляр на загорелом теле любимой... Вот именно, странные вокруг цвета и фактуры - долины почему-то бежево-розовые и наиболее светлые, выше породы преобладают каштаново-рыжие, с серыми, как пепел, языками ветвящихся снизу вверх осыпей и почти чёрными островками сосен.

Каменные телеграммы из прошлого.Ещё выше горы влажно чернеют, местами даже уходят в оттенки свернувшейся крови, гнутся крупными складками, чтобы ещё сильнее увеличить наклон, и мумифицированными останками вымерших мегалотериев вмёрзнуть в пронзительную синеву вечных льдов. Волей-неволей забываешь, что нужно успевать бросать взгляд под ноги, во избежание несовместимых с жизнью "тяжких телесных". Ретивый Тимофей Анатольевич сайгачит неоправданно далеко впереди, что мешает следить за вертикальными колебаниями его затылка над рельефом. Временами путь-дорожка раздваивается, чтобы выплюнуть нам навстречу очередной триптих слоёных каменных башенок, помаленьку начинающих напоминать мне сигнальные костры Гондора. При удачном пролёте камеры их тоже получится связать в единую систему донесения чего-то жизненно важного до удалённого на многие километры абонента: ведь часть кирпичиков, из которых выстроены башни, пестреют "клинописью" текстов, давным-давно украшавших стены ныне полностью разрушенных индуистских храмов... Что характерно, их весьма сложно фотографировать: нужно скользящее боковое освещение, а сейчас совсем пасмурно. Хорошо бы сюда вспышку, но какой нормальный пацак на Плюке правду думает человек на непальских пятикилометровых перевалах себе любимому мобильный "свет" в рюкзак оформит? Разве что безропотным по тягловой жизни портерам...

Будды "синячат" по крупному!Впереди и метров на сотню ниже по рельефу над долиной выступает полуэллипс площадки, когда-то нёсшей крохотную цитадель, охранявшую неизвестно кого от неизвестно чего. Вряд ли это остатки просто домика: мирному отшельнику нет смысла жить настолько высоко, уединёно и без шанса вырастить на ужин хоть пучок лука или галлюциногенной петрушки. Спускаться вниз нет ни желания, ни времени, ни сил, а прямо с тропы возведённые на местном материале развалины сливаются с окружающим на зависть даже самому искушённому в колористике  хамелеону. Карта, как водится у необременённых знаниями истории топографов, об "артефакте" ни горизонталью, ни бергштрихом. Обойдя несколько русел пересохших ручьёв, замечаем вдалеке обещанный Ngaval, ровно настолько же безжизненный, как Верхний Писанг. Высота продолжает танцевать в районе 3600, что есть несомненный гут: целый день "в разрежении" должен (да нет, просто обязан!) расшевелить не успевшие рассупонить капилляры лёгкие.

...Tяга к неувиденному тащит наши усталые тушки всё дальше, вглубь дико-непальских дебрей. Плавные и не очень вверх-внизы, влевы-вправы, и т.д. и т.п., сливаются в непрерывно тасуемую колоду засаленных карт. Но не в этом дело, так как в первый раз погодка пытается показать, что есть ещё МНОГО в этом мире нам неподвластного. Набегают мохнатые тучки, просыпается ветерок, и свинцовое небо, раскиснув окончательно, начинает ронять мелкодисперсные капельки. Ветер тут же включает турбо-режим, задувая ледяную морось во все незащищённые места.

- Ыыыы… Ведь говорили мне учителя: сиди себе в Ренне, учи химию...

Не. Это палюбасу лучше, чем по точно такой же погоде торчать в общаге, вдали от дома, и зубрить всякую хрень терминологические радикалы armoracii rusticana, так что проехали. Тем более, что в Непале самое главное - вовремя покрутить очередной "прейер-уил", и всё тут же становится на свои места. Даже плохая погода. Вот и сейчас, тучки сами собой рассасываются, а мы топаем дальше, мимо мощных фигур выветривания и вымывания, мимо плохо различимой в дымке взлётной полосы аэропорта Хумде (Humde) и других, более и ещё более впечатляющих высокогорных декораций.

Рельеф не для слабонервных.
Клёкот двигателя лёгкой серебристой птицы слышим почти одновременно с появлением (вернее, узнаванием...) взлётно-посадочной полосы ну просто нереально маленького аэродрома. Семитысячные громады на дальней стороне долины дают такой эффект без применения тилт-шифт объектива и ковыряния с селективным, читайте, "мультипликационным" фокусом во всемогущем Фотошопе. Это может быть Humde и только Humde, кстати, самая последняя точка, куда можно попасть "общественным" транспортом. Если, конечно, не побоишься вверить бесценную тушку (и 100 долларов...) в мощные лапы асов "малой непальской авиации". Именно сюда нам предстоит  - нет, давайте-ка напишем "придётся" - возвращаться, чтобы успеть на наши домашние рейсы, если что-нибудь не срастётся с перевалом Thorong-La. Упс. Отставить негативное мышление. Никакого “хумде” мы больше никогда в жизни не увидим, впереди нас ждёт Муктинатх, Муктинатх, и исключительно Муктинатх!  

Здесь можно сидеть вечно.Нгаваль (чёрт, меня, как пламенного почитателя и прочитателя знаменитого десятитомника Кастанеды, так и подмывает переокрестить его в "Нагвали"…) резко отличается от разновысоких Писангов: разбросанные по небольшому плато одно- и двухэтажные дома, презирая окружающую каменистость, обрасли огородничеством и животноводством. В Непале такие же забавные коровы, как и лошади: карликовые. Что-то у них в генетике от пони намешано. Ещё удивительно, гестов мы замечаем всего несколько: народ здесь явно не слишком ориентируется на туристов. И вообще, закончится когда-нибудь в жизни эта мега-кишка-деревня или как? Время типа к вечеру, пусть закат традиционно утонет в развалившейся от горизонта до горизонта облачности, до Браги очень хотелось бы доковыряться засветло. Мы даже на робкие призывы выпить чаю никак не реагируем. Длиннейший спуск стартует сразу за околицей. Тут снова стоит триптих "молитвенных" башенок. Серёга Попов не устаёт напоминать, что обходить их следует слева, то есть по часовой стрелке, чтобы не спугнуть так нужную нам в ближайшие три-четыре дня удачу.

Глядя на это, хочется стать альпинистом-высотником.Деревья вокруг всё ещё не произрастали,  с травой тоже было без фанатизма, и я вдруг вспомнил Тахира, в голос сетующего на отсутствие "высшей флоры" на ликийских просторах Тахтали. Он тогда даже пообещал, что постарается впредь не забираться выше 2500 метров, типа, "без зелени даже по турецким горам скучновато". И куда только нас несёт? - Ведь даже когда (и если...) мы "спустимся" в Мананг, всё равно останемся на 3500... Кстати, "если" здесь тоже совсем не случайно: тропа затеяла издеваться, и уж скоро полчаса гребётся траверсом по противной глинисто-каменистой породе, ссыпающейся по трещинам ручейками пыли, земляных кубиков и гравия-с-ноготок. Последние разве что только под ботинками скрипеть годны, а вот пыль - она и в глазах, и на зубах, и за шиворотом... Ненавижу. В похожую денудационную пакость мы специально, "для фотогеничности" лазили на Феоленте: знаете местечко, похожее на систему сахарных головок из мягких конгломератов?.. Только не забудьте пропорционально увеличить - раз в десять. А лучше в двадцать пять.

Лёшик косит под Слепого Пью.
Что характерно, точно такое же безобразие тянется вдоль противоположного, правого берега Марсианки, и почти на нашей высоте упирается в округлые карнизы и развесистые сосульки весьма красивого натёчного льда. Которые моё больное богатое воображение превращает в мощный пласт гуано под гнездовьями популяции отменно питающихся и страдающей хронической диареей бакланов. Вот до чего могут довести затяжные траверсы к предпочитающей не светиться перед чужаками Браге. Как будто услышав невысказанные проклятия, тропа уваливается вниз достаточно плотным серпантином, при поддержке длинного перехода усаживающим нас на передых. Для этого приходится свешивать ноги вниз с обрыва: сидеть под крутой стеночкой стремновато, ибо не видно, что может внезапно прикатиться сверху. Теперь вокруг нас снова можжевельник: пыльный, клочковатый, невысокий, но чётко определяющий, что основную высоту на сегодня мы уже "опустили".

Лисе - песец. И зубные щётки.А вот дальше начинаются сплошные разочарования: топаем, пока не упыхиваемся окончательно, а ущелье, за которым якобы должна оказаться Braga и Bhraka одновременно - не то!  Непальские картографы со своей местечковой географией конкретно так накизячили. Вместо поселения - сбегание к мосту и каменистый вполз на прежнюю высоту. Пейзаж вокруг снова разительно меняется. Низкие холмики и распадки покрыты невесть откуда взявшимися солончаками: похожие на засохшие лишаи или псориаз бело-жёлтые круги и разводы делают местность такой болезненной, что в желании выбраться отсюда ты волей-неволей ускоряешь шаг. Но и этого мало. Мы обходим ещё один высокий гребень, но Браги-Браки (браком хорошую вещь не назовут!) нет и за ним. Теперь получается, что похожий на перекрестье каменных рек приток "Марсианки", что хорошо просматривается впереди слева, не имеет ни к Манангу, ни к Тиличо ни малейшего отношения. Более-менее ровный участок местности открывает видимость километра на три, если не  четыре, окончательно убеждает, что деревни Mujde в данной, конкретной  реальности не существует.

…И вот мы, наконец, у развилки путей. Как в сказке, высится камень путеводный: “Налево пойдёшь - в пещеру Святого попадёшь”, “Направо пойдёшь - озера замёрзшие найдёшь”, “Вперёд пойдёшь - заМАНАНГишся вконец”. Скажу честно: этот переход всплывает полузабытыми воспоминаниями о циклическом ползании по белёсым осыпным солончакам, число коих было не счесть. То ещё удовольствие, если твой собственный мозг удалил под корень все данные о нём. Уже конкретно смеркалось, когда мы на негнущихся ногах дошлёпали до этого немилосердного поселения [Браги]. Я уже начал всерьёз задумываться над тем, что хорошо бы исследовать данный гео-топографический феномен на предмет скрытых пространственных пузырей: ощущение преодоления одной и той же 100-метровки от раза к разу становилось всё более реалистичным.

Уж нести - так с улыбкой!Что же до Браги/Бхраки/Браки, она документально-подтверждённо есть: во всяком случае, в 2010-м там народ ночевал. И даже лазил акклиматизироваться в гости к Миларепе и на Ледяные Озёра. Если более внимательно начать всматриваться в карту Аннапурна-Трека становится очевидным, что значков местных достопримечательностей у Браги настолько много, что их тупо размазали по рельефу, а заодно основательно сместили и название поселения, чтобы они друг друга не застили. Ещё обиднее, что на высотомере 3360 метров, а это - ещё один параметр, делающий окружающий солончаковый пустырь именно Бхрак-ой: примерно такие звуки издают наши ботинки, круша щебенку, оконтуренную рогатыми венчиками рыхлого бело-жёлтого налёта. Собрав в кулак остатки воли и нервов, мы без праздных разговоров и остановок чешем положенные километры, в узком распадке девиртуализуем уже настоящую Брагу и, люто ненавидя её от первого шаткого мостика до самых верхних завитков дыма из труб, ломим дальше. Лишь изредка приходится подтормаживать, чтобы получше рассмотреть ярко оформленный храм на холме, да вдохнуть полной грудью курящийся над долиной фимиам ароматических палочек.

Чёт вспомнились заповеди, которые не донёс Моисей.Вдали уже виден, виден Мананг, но с каждым сделанным шагом он как будто отступает вдаль, и непонятно, что это - игры мозга с гипертрофированной многотысячниками перспективой, или тягучая усталость, мешающая быстро переставлять конечности по вполне приличной, да в общем-то, и проезжей даже на чисто городских легковухах дороге. Прогрессирующая во второй половине дня облачность поглотила главные вершины, но и то, что нам осталось, кружило голову: и снег был слишком белый, и крутизна залегания оного уже скорее претендовала на скалолазание, чем привычное по всему остальному миру поведение текущей, а потом замёрзшей воды. Тимофей Анатольевич запыхался гарцевать впереди, теперь мы шли рядом, чуть обгоняя Лёшика с Серёгой, и надеясь про себя, что сомнительное лидерство ускорит движение нашей кавалькады в целом. Но настоящим акселератором  суждено было стать загоревшей до 75%-ного шоколада бабаньке, без видимых усилий ушедшей в отрыв на прямом, как стрела, участке пути. И даже стандартная плетёная корзина, "с мениском" заваленная отнюдь не маленькими деревянными чурками, не становится этому помехой!!! Вот именно после таких "енкаунтеров третьего рода" мужики с психикой послабше и начинают бегать по стадионам да качалкам...

Ать-два, ать-два, серенький козлик.Мананг, как и обещала Энциклопедия Юных Сурков, брошюрка "Треккинг по Гималаям", выглядел... настоящим городом. (Ну, естественно, если сравнивать его с Hi/Lo Писангами и Багаррччапами, не с Катманду же пиписками населением меряться!). Залегал он на достаточно высокой полке над левым берегом всё той же Марсианки, и выплёскивался тесными кластерами более современных одноэтажных строений на внушительный соседний холмогор. Неподалёку от "парадных ворот" присутствовала самая старая и разрушенная из всех встреченных до сих пор ступ-башенок. - Видимо, весь строительный бюджет поселения шёл на развитие гостиничного бизнеса. Гестов в Мананге реально было как камней в Непале. Вернее, одни гесты по пути и встречались: деревянные, каменные, разно-пропорциональные из того и другого одновременно.  Чтобы не сетовать, что Лёшику приходится горбиться под лишним бумажным грузом, мы, не мешкая, озадачиваем его штудированием "мануала". Причём я лично делаю это с особым, извращённым удовольствием, злопамятуя, как он, вслух апеллируя к "с GPS везде у нас дорога...", гонял меня "первым номером" по всей восточной Ликии.

Это не развалины, а ЖИЛОЕ поселение!Внесённый в топ "хороших и недорогих с приличной кухней” гест-хаус очень естественно вписывался названием в парадигму грядущей радиалки: "Озеро Тиличо". Гм… С таким вот названием отвертеться от радиалки стало и вовсе-то  нереально. Развлекавшийся американским бильярдом хозяин повёл себя на удивление негостеприимно: вместо дислоцирования Бла-ародных Донов в деревянном и двухэтажном главном корпусе, погнал на задворки, к поставленным лоб в лоб фанерно-щитовым двухместным "казармам" весёленького фиолетового колёра. Да в них даже на вид по ночам зябко до непроизвольного зубовного клацанья!!! Некоторый запашок тления, застарелого пота и прелой фанеры тоже присутствовал. Равно как и ощутимо влажноватые простыни. С полужеста оценив наши заслуженные "concerns" шеф пообещал подогнать каждому по "бонусному" шерстяному одеялу. В общем, не успей к этой поре окончательно и бесповоротно стемнеть, я бы без сожалений и вящих колебаний "махнулся не глядя" на любой другой гест.

...Да не обветшает ни единого листа в благословенном путеводителе, который позволял не напрягаться с поиском и выбором ночлега! Нам достались две слегка выстылые комнаты (что было совсем неудивительно: в прямой видимости между хребтов сползали, с лавиноподобной - по геологическим меркам - скоростью слоистые ледники Ганггапурны). Под кроватями ютились несколько подмороженных тараканов. По потолку вяло ползала семья сомнабулических мух. Даже для насекомых жизнь в Мананге далеко не привольна, а по самый хитин напичкана всякого рода тяготами и лишениями (а иногда - в полном соответствии с гуманизмом буддистской доктрины - и изгоняниями на свежий воздух).

Двум Бла-ародным Донам не разминуться. (Фото А. Глущенкова)Насчёт мега-одеял местный Плюшкин, кстати, не обманул. Перин подобной толщины, площади и веса, что под ними и банально вдохнуть требовало мышечных усилий, ни в зауральских, ни в сахалинских деревнях не видел. С опаской прислушиваясь к дыханию организмов - считайте, полный день на трёх с полтиной тысячах метров - мы поспешили на ужин. Центральное  здание по архитектуре было не самым обычным: все комнаты обоих этажей выходили в немаленький внутренний дворик, объединённый с постройками общей крышей. Второй этаж владел балкончиком, тоже общим для всех, а первому достался покрытый аккуратно пригнанными блоками "стадион" - ну не было, не было во дворике даже единственного колченогого табурета или какого-нить журнального столика, чтобы оправдать статус "холла". В столовку поднимала красивезная деревянная лестница: с запасами сосен на непальщине всё в порядке. Я невольно залюбовался абстрактными рисунками годовых колец на перилах - до блеска отполированные сотнями рук, они, казалось, светятся изнутри холодным янтарно-чёрым огнём.

Типичная "тибетская архитектура". И немного снега.Со здоровьем у обитателей геста тоже всё было полный ништяк: ступеньки давались высотой сантиметров по 25, хромым и калекам, таким образом, путь в пищеблок на втором этаже был заказан. Это был первый и далеко не последний случай, что за столиками бушевал практически аншлаг.  Одиночек практически не мелькало, зато группы были от шести и более человек. Шум, соответственно, мешал общаться в привате, что недурственно компенсировалось разнообразием языков и диалектов: ребята, тут были все, разве что кроме Африки: Старый и Новый Свет, Юго-Восточная Азия, Аргентина и Перу... Морозостойкие сыны Скандинавии зажигали особо эффективно, совершенно не гнушаясь крепким алкоголем, что ввергало нас, договорившихся не "употреблять", в пучину острой неуверенности в своих способностях выживать на большой высоте.   

Памятуя незабываемый экспириенс в Нижнем Писанге, хитрый Тимофей Анатольевич вслед за мной заказал дал бат. Серёжа с Лёшиком повелись на "жиденькое", и дело закончилось не-помню-как-называется-супом-с-лапшой-и-прочей-курятиной. "Ждать" пообещали не менее сорока минут - аншлаг, однако. Воспользовавшись моментом, я попытался подзарядить аккумулятор для фотика в баре. Ага, щас. Четыре соединённые цепочкой разветвителя были "затыканы" под самую завязку. Ладно, думаю, нас - кабанов на подобной мелочёвке не подловишь. Сковырялся с лестницы, метнулся к нашему "холодильнику", Одинаковые арки в Непале - моветон.цапнул свою и Лёшкину зарядки с аккумами, только-только полез наверх - ВЗЫР-Р-Р - электричество мигнуло и  "передало привет Чубайсу". Народ воспротестовал яростно: от децибелов чуть декоративные блюдца на полках не полопались, а невозмутимый, как питон Каа бармен сначала повыдирал нахрен все зарядные устройства, а уж потом отправился крутить бензиновый генератор. Типа, всю электронику заряжайте "государственным", а в наш бензин частные хоботки совать не моги. Да не больно-то и хотелось: главное - не зарядиться, а "прицел" чуть что - заряжаться не сбить. Пытаться рассказать, как хотелось опробовать местного пивасика даже пытаться не стану: поди-ка, объясни коренному африканцу, что такое -25С при влажности воздуха 90% - только пальцами шевелишь, а произнести толком нечего... Ладно, проехали...

XXI век, говорите?...С чаем, кстати, тоже кидалово вышло: местный "биг пот" почему-то был не в состоянии заполнить даже полутора литров термосов, при той же самой цене вопроса, что был в Багаррччапе. Чую, в базовом лагере Тиличо наши кошельки ждёт то ещё откровение... Dal bhat оказался достаточно гадким, пусть и обильным: картошка удалась повару ещё более сырой, а остальные овощи - не по-детски переваренными. Если бы менее огнестойкий Тимофей Анатольевич не переадресовал мне полагающиеся к дал бату плошки с "перчёностями" - будучи в Замбии, так и не смог выяснить, что именно похоже на сначала подсушенные, а затем уже изощрённо маринованные баклажаны (после продолжительных медитаций над рецептами укрепился в подозрении, что это тамаринд...) - огромный бронзовый (!!!) поднос с горой отварного риса грозил остаться невостребованным.

...Кстати, в зале нас обслуживал официант, у которого на одной из рук было шесть пальцев. Вот так вот - высокогорье, атмосфера тоньше, излучение солнца более злое и мутагенное. А может это местные травки какие, не знаю. Большой палец у него раздваивался после первой фаланги и каждая из половинок заканчивалась полноценным ногтем. Уж не знаю как там у него с суставами - разглядывать в лоб было не очень прилично.

Вот такой душевный серпантинчик.Доверяя восторженным, в высшей степени превосходным сентенциям Серёги и Лёшика, суп thukpa повару удался. Ещё бы ему не удаться, коль он со сладким перцем, помидорами черри, нарезанной тонкой соломкой морковкой, пучком неведомой зелени, уж тихо молчу что в нём даже мясцо  тонкими лепестками отсвечивало... Привыкнув к значительным фоновым шумам, слух начал выделять обрывки полезных сведений: снега на Тиличо немного, а льда нет совсем, гуляй-не-хочу, если дойти силёнок хватит. Примерно то же звучало о Ледяных Озёрах. Нашёлся в зале и правильный странник (в пятиконечной шутовской шапочке...), чьё лицо было обожжено сильнее, чем у остальных, а жирно намазанным носом влёгкую можно было пользоваться как фонариком для   организации "интимного" освещения в будуаре какой-нибудь Бла-ародной Доны. Не ограничившись пещерой Миларепы, он заковырялся аж под самый ледник Гангапурны, чем был весьма громогласно доволен. Похоже, из Мананга было можно ещё гулять и гулять. Кто бы ещё пожаловал для этого оплачиваемый двухнедельный отпуск... Централизованная "Света" в провода так и не пришла. Застолбив завтрак на шесть часов утра, мы отправились перетряхивать свои чувалы: радиалку хотелось максимально лёгкой, ибо высота завтра впервые должна была перешагнуть четырёхкилометровый рубеж. Если уж решили устраивать тушкам акклиматизацию, пусть она окажется "в полный рост", в смысле, как можно более приближённой к ущербным кислородом откровениям перевала Thorong-La.

День прожит не зря!...Забежавший на огоньки "Петцлей" Сережка принялся стращать нас вкладышем к своим навороченным таблеткам от гипоксии. Что по мне, вполне достаточно их было просто показать: невзрачные, как димедрол, они были ржаво-чёрно-коричневого цвета и наводили на размышления о мелко нарезанных фрагментах хорошо вылежавшго на погосте покойнике. "Оптимизация работы митохондрий" и "значительное усиление тканевого дыхания" звучали крайне мощно и убедительно. Особенно в контексте "угнетения и даже полной остановки дыхания" в случае сильного передоза. Чую, именно из любви к ближнему Серёга планировал сам принимать по две, а нам начислять по одной "дозе"  аЦЦкого гипоксена, любимого детища ВНИИ Особо Чистых Препаратов и остального Российского Фармахима, после длительных судебных разбирательств с Комиссией по делам Президента ставших для нашего столичного попутчика по взаправдашнему "отечественными". Я сам пока ещё даже до верошпирона не добрался, а уж глицин с дибазолом так вообще во избежание соблазна захомячил на самое дно рюкзака. Но на Тиличо-таки возьму: авось фармакологически обработанного бережёного "бледнолицего" Шива с Брахмой и Вишну в обиду не дадут…

День Шестой

 

Ура!!!! Да, это - именно ОНА!!! Ну-ка, поищите мышкой  ванночку...